Сайт "Диалог XXI век"

Главная страница сайта congress2008

Главная страница сайта congress2013

Секции конгресса

Список российских участников

Доклады по алфавиту участников

Доклады по секциям,симпозиумам, круглым столам конгресса

 

 

 

Секция “Онтология”

 

Прогнозообразующая природа свойств вещей в свете демаркации онтологии и эпистемологии

 

 

 

Геннадий Н.Мезенцев

Москва, Российская Федерация

Институт философии РАН (Москва)

Email: miezgn@rambler.ru  

 

 

 

 

 

«Я обращаюсь к вам с призывом

способствовать выходу онтологии из кризиса».

 

В.В.Миронов. Вступительное слово на юбилейной

конференции, посвященной 70-летию философского

факультета МГУ им. М.В.Ломоносова.

 

Одной из важнейших задач процесса познания является получение данных, обеспечивающих возможность осуществления деятельности человека, в том числе, прогнозирования последствий своих действий в процессе взаимодействия с предметами реальности и последних между собой.

Следуя такого рода потребностям, субъект познания в некоторых ситуациях начинает искажать черты сущего как такового, приписывая последнему не свойственные ему атрибуты и заслоняя, тем самым, само сущее.

В данных материалах рассмотрены эпистемологические эффекты, связанные с отождествлением возможных результатов взаимодействия вещей с характеристиками самих вещей, а также приведены примеры некоторых следствий, которые вытекают из предлагаемого подхода.

Человеком в процессе деятельности для разных познавательных целей были созданы различные типы описания вещей. Некоторые из этих типов появились в языке в дорефлексивный период процесса познания. К ним можно отнести определение вещей через целое и части (при описании строения вещей), родо-видовое описание (при проведении логических рассуждений), через свойства и качества (при необходимости учета взаимодействия вещей).

В дальнейшем в философии были разработаны дополнительные типы описания вещей: через материю и форму (при поиске источника активности вещей), с помощью понятия сущность (при поиске природы, основы вещей), через выделение первичных и вторичных качеств (при решении онтологических проблем), через выделение элементов вещи и связей между этими элементами (при решении проблем целостности), через понятие меры (при объяснении смены одних вещей другими).

Эпистемологические эффекты, заключающиеся в отождествлении возможных результатов взаимодействия вещей с характеристиками вещей связаны с одним из самых распространенных типов их описания через свойства и качества. Рассмотрим несколько примеров использования понятий свойство и качество, иллюстрирующих прогрессирующее углубление их понимания в истории философии.

Понятие качество было включено Аристотелем в десять основных категорий, определяющих структуру действительности[1] , что свидетельствует о значимости, которую он придавал описанию вещей через их качества. В основе указанного Аристотелем описания вещей лежит понятие свойства, причем качествами вещей являются устойчивые свойства, в то время как неустойчивые отождествлены им с состояниями вещей[2]. Кроме того, Аристотель рассматривает другую разновидность качества, под которой понимается способность вещи наилучшим образом выполнять какие-либо функции[3].

Таким образом, вещь по Аристотелю обладает качествами, состояниями и способностями, причем благодаря качествам вещь является чем-то определенным и качества являются неотъемлемыми сторонами вещей.

Гегель за изначальность вещи принимал ее определенность: «… сущая определенность… есть качество – нечто совершенно простое, непосредственное»[4]. В то же время качество не является единственной «определенностью» вещи: «… более спокойные определенности, как, например, фигура, внешний вид, не называют свойствами, как, впрочем, и не качествами …»[5].

Для Гегеля качество есть свойство только в некотором смысле: « … в том смысле, что оно в некотором внешнем соотношении показывает себя имманентным определением»[6], то есть качество является свойством для чего-то внешнего. Далее Гегель обращает внимание на то, что вещь «обнаруживает … свойство лишь при наличии соответствующего характера другой вещи …»[7]. 

То, что, казалось бы, такие тривиальные понятия как качество и свойство, вызывали неоднозначное к себе отношение, свидетельствует о скрывающихся за ними серьезных эпистемологических проблемах.

 Например, Аристотель дает следующее определение качества: «Качеством я называю то, благодаря чему предметы называются такими-то»[8]. Но при рассмотрении видов качества Аристотель замечает, что не все характеристики вещи подпадают под определение ее качества, а некоторые странным образом оказываются вне этого понятия: «Что же касается рыхлого и плотного, шероховатого и гладкого, то … они, видимо, не относятся к категории качества…»[9]. Также почему-то некоторые характеристики вещей пришлось выделить в отдельный вид качества: «Четвертый вид качества – это очертания и имеющийся у каждой [вещи] внешний облик и, кроме того, прямизна и кривизна и тому подобное»[10]. 

У Гегеля наблюдается похожая картина: уже было отмечено что, определяя качество как определенность, Гегелю пришлось некоторые характеристики вещей, обозначенные им как «спокойные определенности», вынести за рамки качества вещи, так как их так «не называют».

Для нашего рассмотрения также важно, что понимание качества колеблется от принадлежности его вещи до зависимости от присутствия чего-то внешнего, даже от «соответствующего характера другой вещи».

Другая традиция различения качеств восходит к Левкиппу и Демокриту. Согласно их учению, в котором впервые была детально разработана теория чувственного познания, воздействие атомов на органы восприятия приводит к появлению так называемых чувственных качеств (цвета, вкусовых ощущений, запаха, звука и т.д.).

Сами атомы отличаются друг от друга фигурой, размером, «поворотом» (положением в пространстве), а также «порядком» - соединением атомов, вследствие чего составленные из них тела обладают разнообразными качествами.

Таким образом, появляется представление о том, что процесс познания может вносить в знание элементы, отличные от онтологического содержания сущего. И эти элементы есть результат взаимодействия объекта и органов субъекта познания, то есть взаимодействие может порождать нечто, отличное от самих объектов взаимодействия.

Следующий крупный шаг в развитие подхода, предложенного Левкиппом и Демокритом, был сделан Дж. Локком. Он дал практически сущностное, хотя и в феноменологических терминах, определение понятию качества: «…Силу, вызывающую в нашем уме какую-нибудь идею, я называю качеством предмета, которому эта сила присуща»[11]. То есть качество, по Локку, это нечто, содержащееся в предмете и способное вызывать в нашем уме некую «идею» о предмете как отклик на эту силу.

Вторая часть его определения качества несколько затеняет смысл положения, приведенного выше: «…снежный ком способен порождать в нас идеи белого, холодного и круглого. Поэтому силы, вызывающие эти идеи в нас, поскольку они находятся в снежном коме, я называю качествами, а поскольку они суть ощущения, или восприятия, в наших умах… я называю их идеями»[12]. Из этого последнего определения следует, что качество – это и то, что находится в предмете, и «суть ощущения», то есть то, что находится в «наших умах». Здесь под качеством угадывается результат взаимодействия того, что есть в предмете, с чем-то в «нашем уме», что вызывает в нем некую идею об этом предмете.

Наиболее важным для понимания природы качества является введение Локком третьего вида качества, характеризующего отношения между предметами безотносительно к восприятию человека[13]. Появление этого вида качеств он связывает со способностью одних предметов производить определенные изменения в других. Фактически это есть описание взаимодействия тел, результатом которого является этот вид качества.

В современных философских исследованиях были выявлены и обобщены рассмотренные тенденции понимания понятий качества и свойства как результат взаимодействия предметов.

Так Б.В.Ахлибилинский и Н.И.Храленко в своей работе, посвященной анализу этих понятий, отмечают, что свойства необходимо рассматривать «как характеристику возможного результата взаимодействия»[14] предметов. Результат взаимодействия предметов «в категории свойства дан не как действительный, а лишь как возможный»[15]. Это означает, что предметы сами по себе свойствами не обладают и что свойства привнесены в предмет процессом познания в связи с потребностью прогнозирования поведения предметов в процессе осуществления деятельности. Понимание свойств как эффектов взаимодействия (а не как проявления существующих в предметах свойств) приближает к пониманию онтологии мира, очищенной от эпистемологических эффектов.

Описание предметов через понятие свойство – феноменологическое их описание специфического вида (с прогнозированием возможного взаимодействия), за которым стоит предмет со своими характеристиками и строением, приводящими к появлению свойств в процессе взаимодействия.

Многие «истины» языка попали в него в дорефлексивный период развития человеческого познания и представляют собой «видимости» типа «Солнце вращается вокруг Земли». Повседневный опыт человека, осуществляющийся через привычные здравому смыслу ситуации, становится смыслами языка. В связи с этим, такие методологические установки аналитической философии как «мир есть текст» требуют более критического к себе отношения. Понятия продолжают попадать в «истины» языка по указанному принципу и в современный рефлексивный период познания.

В качестве примера включения в понятие, описывающее предметный мир, прогноза будущего возможного взаимодействия можно привести понятие потенциальной энергии. В соответствии с существующими представлениями энергия неразрывно связана с движением, а существующая в теле способность, которая при определенных условиях может привести к движению, энергией не является. В научных исследованиях эту способность называют энергией, хотя даже ее название подчеркивает, что это не собственно энергия, а только возможная, ожидаемая.

К свойствам предметов, появляющимся в процессе их взаимодействия, можно, по-видимому, отнести инерционную массу тела: в отсутствие взаимодействия тел, характеризующегося их ускоренным движением, тела инерционной массой не обладают. При ускоренном движении возникает так называемая сила инерции, которая «проявляется телом единственно лишь, когда другая сила, к нему приложенная, производит изменение в его состоянии»[16]. Возникновение силы инерции сопровождается появлением инерционной массы тела, являющейся мерой инерции тела и определяемой как коэффициент пропорциональности между силой, действующей на тело, и его ускорением. В условиях отсутствия ускорения тело не имеет инерционной массы. И, несмотря на то, что инертная масса определяется как «физическая величина, характеризующая динамические свойства тела»[17], из этого не делается вывода о ее отсутствии в состоянии покоя.

В связи с равенством по величине инерционной и гравитационных масс тела, можно предположить, что механизм появления инерционной массы связан с характеристикой тела – гравитационной массой.

Возможно также, что некоторые величины, являющиеся характеристиками тала на одном уровне организации процессов и явлений, могут являться эффектами взаимодействия более глубокого уровня организации. Например, есть основания считать, что гравитационная масса тел на одном из уровней организации явлений природы является эффектом взаимодействия[18]. К таким выводам приводят наблюдения и анализ явлений, связанных с возникновением частиц с новой характеристикой – массой, при взаимодействии высокоэнергетических безмассовых квантов света.

Если инерционная масса тела – это эффект взаимодействия, то есть некое явление, то каждое явление имеет диапазон своего существования, за рамками которого зависимость между параметрами явления изменяется и начинает «выдавать»  механизм его построения. В качестве примера можно назвать зависимости параметров так называемого идеального газа, которые при больших давлениях начинают менять свои характеристики из-за влияния размеров молекул газа, и зависимости получают название законов реального газа.

Также, и в случае с инерционной массой тела, можно поставить вопрос о том, при каких значениях начальных ускорений возникает коэффициент пропорциональности между силой и ускорением, называемый инерционной массой, точнее, сразу ли он принимает такого типа зависимость или у него есть начальный участок зависимости другого вида? Уже известно, например, что при больших скоростях, близких к скорости света, коэффициент пропорциональности, называемый инерционной массой, начинает дополнительно зависеть от скорости.

Вполне возможно, что пропорциональность первой степени массы начинается не строго со значения ускорения, равного нулю, а с некоторого порогового значения. Оно может иметь весьма малую величину, но это не умаляет ее важности в деле понимания природы инерционной массы и ее связи с гравитационной.

Необходимо заметить, что подобного рода идеи высказывались и физиками. Так в 1983 г. израильский физик М.Милгром для объяснения аномалий в движении галактик без введения понятия «темной материи» предложил модифицированную ньютоновскую динамику (MOND), в которой при малых значениях ускорения сила не пропорциональна ускорению, а имеет зависимость другого вида[19].

Таким образом, в данных материалах было показано, что один из многочисленных негативных моментов, привносимых процессом познания в представления об онтологических основах бытия, связан с традиционным описанием предметов и явлений мира с помощью понятий свойство и качество. Содержание данных понятий, обычно приписываемое предметам, является прогнозом возможных результатов их взаимодействия, то есть чем-то новым, отличным от самих взаимодействующих предметов.

Было также показано, что результаты физических наук, на которые традиционно опираются исследования по философии физики и онтологии, должны восприниматься более критически при анализе онтологических проблем, связанных с поиском понимания сторон и моментов сущего и бытия.

 

 

 

 



[1] Аристотель. Категории // Аристотель. Собр. соч. В 4 т. Т. 2. – М.: Мысль, 1978. – С. 55.

[2] Аристотель. Категории. Там же. – С. 72-73.

[3] Аристотель. Категории. Там же. – С. 73.

[4] Гегель Г.В.Ф. Наука логики / 2-е изд., стереотипное. – СПб.: Наука, 2005. – С. 95.

[5] Гегель Г.В.Ф. Наука логики Там же. – С. 98.

[6] Гегель Г.В.Ф. Наука логики Там же. – С. 98.

[7] Гегель Г.В.Ф. Наука логики Там же. – С. 443.                          

[8] Аристотель. Категории. Там же. – С. 72.

[9] Аристотель. Категории. Там же. – С. 75-76.

[10] Аристотель. Категории. Там же. – С. 75.

[11] Локк Дж. Опыт о человеческом разумении // Локк Дж. Собр. соч. В 3 т. Т. 1. – М.: Мысль, 1985. С. 183.

[12] Локк Дж. Опыт о человеческом разумении. Там же. С. 183-184.

[13] Локк Дж. Опыт о человеческом разумении. Там же. С. 185.

[14] Ахлибилинский Б.В., Храленко Н.И. Теория качества в науке и практике: методологический анализ. - Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1989. – С. 39.

[15] Ахлибилинский Б.В., Храленко Н.И. Теория качества в науке и практике. Там же. С. 39.

[16] Ис. Ньютон. Математические начала натуральной философии // Собрание трудов академика А.Н.Крылова. В 12 т. Т. 7. –  М.; Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1936. – С. 25.

[17] Физическая энциклопедия. В 5 т. Т. 2. – М.: Советская энциклопедия, 1990. – С. 144.

[18] Мезенцев Г.Н. Проблема генезиса качества в онтологии // Вестник Российского философского общества. - М.: Российское философское общ-во, 2012. № 1. – С.95.

[19] Адрес доступа: http://lenta.ru/articles/2011/09/11/grav/