|
|
Секция
“Политическая философия” Проективная рационализация как альтернатива
радикализации политического взаимодействия Солодкий
Валерий Россия |
|
|
|
Abstract Projective rationalization as an
alternative to the radicalization of political interaction The most important causes of radicalisation of the
political interactions are the alienation of power and political influence,
the marginalization of the political subjects, aggravation of the problems of
the legitimacy of power through the use of inadequate mechanisms of
legitimisation, a certain irrationalization of policy. A significant part of people is eliminated from the
political processes. Political parties do not give possibilities to influence
the policy to any potential out-of-power political entities and they do not
serve as the means of involvement into the politics of the future. The
authority does not often fulfill political functions of the power within the
society. It does not guide significant for the development social processes
and in this sense it appears to be marginal as well as the political parties.
The policy is deprived of the essence which is related to the conditions and
forms of reproduction and development of the society and human being. The
problem of legitimacy is often being solved inadequately when legitimation is
based on a traditional or charismatic type. For the rationalization of the policy the following
is required: social dereification, restructuring of the society and of the
political field itself. New groups of interests, directions and ways of
realization of these interests and possibilities of its conformance in management
and the associated social design should be identified and completed with regard
to social development. In the communication with regard to such projecting,
in the process of specification of such projects «places» and «roles» in the
social and political space can be created. Radicalisation of the political interactions, alienation
of power, marginalization, legitimacy of power, rationalization of policy, social
design, projecting. |
|
|
|
Важнейшими причинами
радикализации политических взаимодействий есть основания считать отчуждение
власти от людей и от общества
(как в слое реальных действий и влияний, так и в слое идеальном),
маргинализацию политических субъектов, усугубление проблем легитимности
власти через использование неадекватных механизмов легитимации, определенную
иррационализацию политики. Значительная часть
людей, социальных групп устранены из политической жизни, лишены возможности
оказывать влияние на политику и на власть в различных формах. Корпоративность
чиновничества, менеджмента и клановость существования власти наряду с
вертикализацией властного воздействия транснациональных компаний и
представляющей их во взаимодействии с властью олигархии приводит к исключению
других влияний на политику. Ставит под сомнение саму возможность
существования этих других сил как субъектов ординарной, «нормальной»
политики, политической системы. Политические партии
выродились с одной стороны, в произвольные PR-продукты, потеряли устойчивую
социальную базу и связь с ней и прикрепились к «заказчикам» - к тем или иным
корпоративным кланам и альянсам, по сути – финансовым, не имеющим уже давно
специфики даже сферно-деятельностной ориентации, не говоря уже о другой связи
с возможными приоритетами общественного развития. Конечно, к этому были и
объективные предпосылки, связанные с социальными трансформациями разного рода,
чаще всего связанные с состоянием деятельности, её дифференциации и
интеграции, перераспределением ролей и прочим - процессно, а содержательно и
по составу – связанное с особенностями совмещения постиндустриальных и
информационных характеристик нынешнего общества с более традиционными в
рамках сосуществования постмодернистских квазипроектов (вынужденно таких в
отсутствие открытой и единой социальной и политической онтологии – «закрытые»
«миры») Но
явной оборотной стороной этого является то, что партии перестали
выражать интересы широких социальных
групп, не предоставляют кому-либо из потенциальных вне-властных политических
субъектов возможностей влияния на политику, являются средством не вовлечения
в политику будущего, а средством исключения такой политики. Политика должна
здесь быть прошлой, политикой тех, кто уже
есть, был влияющим. Высший интерес
капитализации деятельности – её тотальная глобализация - практически
достигнут (как горизонт, который подлежит ещё исчерпанию). Но это же сделало
этот интерес самодовлеющим (как интерес собственника) и бессодержательным.
Можно продавать систему тотального «обслуживания» или «порабощения»
непосредственно от системы власти к автономному индивиду в атомизирующемся
обществе. Одно другого не исключает. Но власть и политика отчуждена от любого
(вневластного) потенциального политического и социального субъекта. Выше по отношению к
населению и к политическим партиям
рассматривались ключевые, на взгляд многих экспертов, признаки и характеристики маргинализации –
в силу определённых смещений в социально-политической структуре, в силу
вытесненности и ограниченности собственных возможностей субъекта в
деструктурированной среде -
неспособность субъекта занимать определённое место, играть роль,
исполнять функции (в данном случае – в политическом пространстве). Cубъект часто превращается в
потенциально или реально отодвинутого на периферию изгоя, что вызывает определённые
реакции , способы взаимодействия,
радикализацию. В не меньшей мере маргинализация
затронула, как ни странно, и саму власть. Во многих странах, если
исходить даже из оценок экспертов,
власть неспособна выполнять роль
и исполнять функции государственной власти - представителя интересов и
защитника прав значимых и больших групп
общества и данного общества в
целом. По их мнению, имеет место внекультурный и антикультурный образы
действий власти. Власть не
выполняет функций власти в обществе, находится на периферии или даже за
границей пространства значимых для развития общественных процессов и является
в этом смысле маргинальной. При этом зачастую власть
отождествляет себя (государство и государственных руководителей) со страной,
а личные или узко-групповые прагматические политические притязания - с
государственным и общественным интересом. Все стороны всё более маргинальны и всё более радикально
настроены друг к другу, хотя власть более ответственна за это. Усиливает радикализм
зачастую и неадекватное решение проблемы легитимности. От типологии М.Вебера
мы далеко не ушли, буду соотноситься с ней. Когда легитимация основывается на
традиционном или харизматическом типе как типах с иррациональной доминантой,
политика обедняется до манипуляций, радикализм отношений выше и менее
управляем в своих изменениях. Если говорить об идеациональности общества, а
также об идеологической охваченности
власти и социальных групп, то это основание легитимности может
получить рациональный и контролируемый принципиально нерадикалистский характер только в рамках
рационального (или демократического) типа легитимности как доминантного, то
есть в рамках существования идеи как рационального проекта. Проектность
выступает здесь и как установка и идея, и как способ организации. С
приоритетом осознаваемых правил, нормативности культуры. Легитимность, как
неоднократно отмечали многие исследователи, может рассматриваться как
подсистема системы долженствования как нормативной системы культуры. Если
политически она не утверждена, то она и объемлющие её системы долженствования
игнорируются. Так как это касается должного уже для всех людей, то позиция
вседозволенности и всеобщей нелегитимности (уже как отсутствие ожиданий,
связанных со всеобщим исполнением каких-либо правил игры) может начать
доминировать. Последствия – понятны. Поэтому проблема легитимности должна
быть воспринята властью и подлежать разрешению как общекультурная проблема
(воспроизводства и развития общества), а не как проблема информационной
пропаганды. Идея развития и культивирования общества - как общая и главная
проектная идея - есть, тем самым, то
основание легитимации, которое может быть продуктивным и для относительной легитимности и для качественного ослабления радикализма. Вызывающее радикализацию
отчуждение политики от людей и от общества
происходит не только непосредственно в реальности, но и через слой
идеального. Политику лишают сущности,
связанной с условиями и формами воспроизводства и развития общества и
человека, с их интересами и потребностями,. Люди не видят в этих
предлагаемых им так политических и – шире - социальных системах себя и своего
действия (то есть смысла действия и связанного с ним образа своего будущего,
себя будущего) – это для них недоступно, невозможно, и не имеет смысла это обсуждать и выбирать.
Для возвращения политике сущностной рациональности необходимо было бы связать
её с проективностью как интенцией и с проектированием как основой
рационального дискурса. Единство идеологии и
онтологии укоренены здесь в интенциональности содержаний человеческого
сознания. Происходит необходимая
актуализация вопроса о сущности как вопроса о наличии, возможности будущего,
и актуализация вопроса будущего как вопроса о возможности сущности,
возможности чего-либо определённого и становящегося, существующего
действительно. Актуализация - как
связанных – вопросов о сущности и
будущего – как смысла действия политических систем (существования
обществ, социумов, культур), как действий отдельных людей, групп, так и
существования человека вообще – это и есть основа (для вос-создания,
вос-производства, ре-конструкции) указанной рациональности, которая даже на
уровне отдельного человека носит, как мы видим, интенционально проективный характер. Без этого на
индивидуальном и на общественном уровне исчезает действительно общественная
природа и требования к изменениям в частных сферах, например к политике.
Изменения начинают носить некритериализованный и бессмысленный характер,
характер постмодернистских квазипроектных утилитарных активностей. Пытающиеся
воздействовать на общество действуют произвольно - не по месту и не по времени,
не с нужными задачами, и вне нужных моделей, знаний и смыслов. Остаётся углубляющаяся
пропасть конфликта, снимаемая через отчуждение действий власти от
действительных интересов и через усиление взаимоповязывающего единства коррупции – как важного в таких
условиях основания взаимной толерантности и взаимной ответственности. Если
добавить к этому сформированность ощущения «контролируемости» процесса, то
при этом никакая другая мыслимость не
сможет ни играть определяющей роли, ни влиять на ход процесса. Хаотизация и
произвол могут здесь быстро и технологично воспроизводиться и расширяться. Изменения в политике и в
самом проектировании должны учитывать общественную природу, базироваться на
социокультурных закономерностях и законах, -
по отношению к себе, к своим объектам, к требованиям организации
мышления и обсуждения. Это постоянная
ре-конструкция оснований, уточнение и
смена структур и элементов в них. Проективность и проектирование выступают
здесь как конкретизация: структуры, места, роли, функции. Вступление именно в
такие связи, понимания, оценки. Проектирование выступает
как (пере-)норматирование, конкретизация деятельности, и в этом отношении –
как прояснение и рационализация деятельности как базового элемента
социального пространства. Способ (действия, производства) как базовый элемент
воспроизводства социальности, с другой стороны - материал и предпосылка развития
проектирования. Проектирование, как артикулирующее деятельностное основание
социальности, несёт и охранительную функцию по отношению к социальности и
культуре при угрозе подмены проектов частично-приспособительным
использованием набора технико-вещественых средств и институциональных
инструментов для не связанной с целым утилитарной потребности. Тем самым,
рационализируя политику и предотвращая конфронтацию и радикализацию
последствий. Для рационализации
политики необходима дереификация социального и переструктуризация его,
которая позволит находить принципы и
механизмы включения людей и их групп в
организуемую по-новому социальность. При этом понятная, вроде бы, мысль, что
целостность (как некоторая не просто свойственность, а качественность) может
быть выявлена лишь на уровне развития (или хотя бы уточнения, конкретизации
сторон того, что способно воспроизводиться),
требует, тем самым, обратиться к ситуациям развития. Относительно
общественного развития должны быть выявлены и оформлены новые группы
интересов, направлений и способов реализации этих интересов и возможностей их согласования. Необходимы
связанные друг с другом управление и проектирование взамен имеющейся имитации
этих процессов. В коммуникации относительно такого
проектирования, в процессе конкретизации таких проектов могут быть созданы
«места» и «роли» в социальном и политическом пространстве и одновременно
заполнены изменяющимися и изменяемыми агентами общественной активности. Проективизм
как установка и проектирование как деятельность – путь преодоления маргинализации
и радикального противостояния. На это же должны быть направлены и
усилия по проблеме механизмов достижения легитимности. Чего хотят добиться
при легитимации? Это не просто готовность подчиняться, одобрять,
поддерживать, а готовность подчиняться, одобрять и поддерживать по отношению
к способности, возможности управляющих быть властью и к способности власти
быть определёнными управляющими. При рациональной (демократической)
легитимации основу для нужной коммуникации и оценки может задавать именно
процесс совместного проектирования. Даже приходящие к власти революционным
путём или удерживающие власть на основе харизматической или традиционной
легитимности могут сохранять власть
лишь тогда, когда они признаны и утверждены обществом как сохранившие
способность управлять, как имеющие некий общий проект как содержание своей
политики и проективность как установку на будущее |
|